Экономический кризис: подмена понятий
В рыночных теориях не делается разницы между экономическими циклами и экономическими кризисами. Кризис в них представляется только как одна из фаз цикла, причем и ту апологеты рынка предпочитают заменять более неопределенным словом »спад».
Однако между этими понятиями существует большая разница. Кризис — это не просто спад производства, »это внутренний механизм насильственного приспособления размеров общественного производства к объему платежеспособного спроса хозяйственных субъектов. Это всеобщее перепроизводство, глубокое потрясение всей хозяйственной системы сверху донизу» [24].
Цикличность — непременный признак всех процессов и явлений, происходящих в природе и обществе. С этой точки зрения цикличный характер общественного производства для экономической теории не представляет особого интереса. Разнообразные факторы вызывают колебания в общественной экономике, но ни один из них, ни все вместе сами по себе не могут объяснить причины кризисов, точно так же, как многочисленные микробы, постоянно окружающие человека и даже живущие в нем, сами по себе не могут объяснить причин его внезапных заболеваний.
В маржиналистской литературе отмечаются такие факторы цикличности, как обновление капитала, инновации в технике и технологии, демографические процессы, и даже цикличность солнечной активности, а также соотношение пессимизма и оптимизма в экономической деятельности людей.
Все эти факторы никак не объясняют одного: почему в общем естественная для человека и человечества цикличность жизненных процессов приобретает временами острый перелом в развитии, тяжелое переходное состояние, которое и обозначается тревожным словом кризис . Ставить в один ряд цикличность экономических процессов и экономические кризисы — это все равно, что считать однопорядковыми такие явления, как циклично трижды в день возобновляющийся аппетит и голодание бедняка, циклично перебивающегося с хлеба на воду, или как ежедневный сон здорового человека с беспамятством тяжело больного. Смешивать подобные явления можно только либо в силу экономического невежества, либо с целью сознательного сокрытия как подлинных причин экономических кризисов, так и самого факта их существования.
В отличие от экономических циклов экономические кризисы всегда есть кризисы перепроизводства, т.е. регулярно повторяющиеся или нерегулярные временные спады производства, причиной которых являются нарушения пропорциональности в системе общественного производства. Классическая марксистская политическая экономия объясняла периодически повторяющуюся диспропорциональность противоречием между общественным характером капиталистического производства и частным присвоением производимых продуктов, а также вытекающими из этого противоречия стихийностью и анархией воспроизводственного процесса. Такое объяснение и в настоящее время в общем остается верным. Надо только заметить, что суть дела не в капитализме вообще, а в частной собственности на основные экономические ресурсы и в связанной с нею анархической организации общественного производства, не имеющей иного регулятора обмена, кроме рыночного.
Маржиналистов не устраивает марксистское объяснение кризисов, но и других удобоваримых аргументов они не нашли. Поэтому они решили, что лучше ничего не знать об их действительных причинах. Дж. Кларк по этому поводу высказался следующим образом: »В современном мире на экономические циклы смотрят примерно так же, как древние египтяне — на разливы Нила. Это явление повторяется через некоторые промежутки времени, имеет важнейшее значение для всех, а его действительные причины скрыты от взгляда». Правда, в этом случае нельзя поверить в то, что рыночные теоретики на самом деле не знают действительных причин экономических кризисов. Правильнее будет сказать, что они подобно древнеегипетским жрецам скрывают правду от народа, чтобы держать его в подчинении и невежественном почитании их непостижимой мудрости.
Развитое внутриотраслевое и межотраслевое разделение труда, широкая специализация и кооперация производства связывают отдельные частные предприятия, целые отрасли и национальные экономики в единое хозяйство, которое требует определенной координации, направленной на поддержание необходимых пропорций между отраслями, между производством средств производства и производством предметов потребления, между накоплением капитала и его потреблением. Но господство частных интересов, несогласованность в принятии кардинальных решений, беспощадная конкуренция постоянно нарушают пропорциональность общественного воспроизводства. Эти нарушения накапливаются и усиливаются, что в конечном итоге приводит к взрыву накопившихся противоречий в виде экономических кризисов перепроизводства.
Исходя из этого противоречия, классики политической экономии всегда указывали на необходимость упразднения частной собственности на основные средства производства, которые в их время фигурировали прежде всего в виде фабрик и заводов, а также крупного финансового капитала. Национализации мелкой частной, в том числе капиталистической собственности в их программе не было. То, что в Советской России был взят курс на огосударствление всех средств производства вплоть до мелкого инвентаря, надо считать историческим исключением, обусловленным известными объективными и субъективными обстоятельствами, прежде всего бешеным сопротивлением мирового частного капитала социалистической революции.
Не скоординированное в общественном масштабе принятие миллионами частных товаропроизводителей решений об удовлетворении потребительского спроса классики марксизма назвали анархией производства. Суть ее заключается в том, что частный товаропроизводитель, работающий на рынок, не знает ни действительных потребностей общества в создаваемых им товарах, ни объема производства аналогичных товаров другими производителями. Эти обстоятельства создают неизбежное несоответствие между спросом и предложением, что отрицательно ведет к неминуемым диспропорциям в системе общественного производства, которые в конечном счете проявляются в кризисах, безработице и инфляции.
Попытки апологетов рынка доказать несостоятельность марксистского объяснения экономических кризисов, объяснить теоретически, что кризисы, безработица и инфляция не являются непременными атрибутами стихийного рыночного механизма, не увенчались успехом. В своей работе »Общая теория занятости, процента и денег», изданной в 1936 году, основоположник современной макроэкономики Джон Мейнард Кейнс подверг решительной критике утверждение экономистов классической школы о том, что экономический спад может самоисцелиться. Он утверждал, что в капиталистической системе нет автоматического механизма, способного привести ее к полной занятости и стабильности. Без регулирующего вмешательства государства экономика может долго оставаться в состоянии депрессии и бедности.
Причины безработицы и инфляции, согласно концепции Кейнса, кроются главным образом в несогласованности решений, принимаемых предпринимателями и остальными частными лицами относительно своих сбережений и инвестиций. Но это и есть не что иное, как дипломатично сформулированное определение анархии капиталистического производства.
Общемировой кризис и массовая безработица, охватившие весь капиталистический мир в 1930-е годы, более чем убедительно подтверждали его правоту. Основная рекомендация Кейнса, поразившая многих в то время, состояла в том, что правительство должно увеличить расходы, чтобы стимулировать производство и уменьшить безработицу, грозившую ускорить гибель капиталистического мира.
Учение классиков марксизма об анархичности капиталистического производства в общественном масштабе выдержало проверку временем на протяжении более чем ста пятидесяти лет. Правда, при желании их можно упрекнуть в том, что они провозглашали необходимость для общества предварительно овладеть средствами производства, чтобы анархию внутри общественного производства заменить »планомерной, сознательной организацией» , тогда как сегодня мы видим, что и при господстве частной собственности правительства всех развитых стран все шире и глубже осуществляют планомерное регулирование экономики.
Историческая правда, однако, состоит в том, что действительно установление революционным путем общественной социалистической собственности на основные средства производства на 1/6 части планеты предшествовало введению планомерной организации производства в общественном масштабе. Преимущества такой организации оказались настолько очевидными, а опасность распространения социалистических отношений в мире настолько серьезной, что частный капитал был вынужден смириться с необходимостью ограничения свободы рынка принципами государственного управления экономикой ради спасения себя от гибели, которой чреваты острые кризисы, вызываемые анархией производства.
В конечном счете главная причина кризисов заключается в том, что стратегические направления экономического развития общества реализуются не посредством принятия взвешенных сознательно обдуманных решений компетентных общественных органов управления, а стихийно, методом проб и ошибок, путем столкновений множества частных решений и воль. Кризис в такой системе общественного развития служит своеобразным сигналом, что приведшие к нему решения были неправильными и надо искать другой путь.
Некоторые экономисты, вроде К. Жугляра, не видя возможности доказать отсутствие проблемы преодоления кризисов, решили подсластить эту горькую пилюлю оценкой кризиса как оздоровляющего фактора экономики. Что можно сказать по поводу подобного перла экономической мысли? Только одно: хорошо, что экономические теории здравомыслящие люди не принимают всерьез. Рассуждая подобным образом, милицейские работники могли бы объявить дорожные аварии не недостатками в организации транспортных потоков, а оздоровляющим фактором дорожного движения. Градостроители, вместо того чтобы тратить время на профилактический ремонт зданий, ждали бы, пока они сами начнут валиться, знаменуя »оздоровление» жизни горожан. Врачи смерть от ошибочного диагноза и неправильного лечения считали бы фактором, оздоровляющим людей, оставшихся в живых.
Кризисы в экономике, точно так же, как кризисы здоровья человека — большая опасность и большое зло. Поэтому их надо предупреждать, устраняя их причины. Поскольку причиной экономических кризисов является стихийная, рыночная организация общественного производства, постольку условием их упразднения является преодоление рыночной стихии. Это вытекает из учений, как Маркса, так и Кейнса, которые невозможно опровергнуть и которые до сих пор никто не пытался опровергать. Все, на что способны апологеты рынка, это не замечать столь прискорбного для них факта и вообще не размышлять о причинах кризисов, подменяя тему сущности экономических кризисов рассуждениями о многообразии факторов, вызывающих экономические циклы.
Экономические кризисы так же присущи рыночной экономике, как блохи бродячей собаке. Но решить задачу упразднения рыночной стихии волевым насильственным способом, организацией только политической власти и национализацией средств производства, как считали в свое время большевики, невозможно. Необходима еще организация экономической системы, которая является прямым следствием технического и технологического уровня производства.
Вместе с тем, из того же факта обусловленности организации общественного производства характером и уровнем развития производительных сил следует, что рыночные отношения бесполезно пытаться законсервировать, сохранить из идеологических соображений их мнимых вечных достоинств.
В наше время государственное планирование и регулирование экономики — распространенное явление мировой практики. Интересно отметить, что возникновение и последующее распространение этого явления произошло, в сущности, по тому же историческому сценарию, как тремя столетиями раньше произошло внедрение в национальные экономики буржуазной организации производства. Известно, что сначала в Нидерландах, Англии и Франции буржуазную организацию производства пришлось осуществлять насильственным, революционным путем ценой трех королевских голов и бессчетного числа голов дворянских, после чего буржуазные отношения стали завоевывать господство в обществе уже более или менее мирным путем. Так и общественное управление экономическими, в том числе рыночными, процессами, будучи насильственно реализовано в Советской России, впоследствии было вольно или поневоле воспринято капиталом как наименьшее зло от кризисов и их неизбежного спутника — социальных революций.
Так или иначе, независимо от того, добровольно или насильственно в общественную практику наряду со стихийным рыночным регулированием внедряется сознательное плановое государственное регулирование, а также еще более тщательное плановое регулирование производства в масштабе крупных национальных и транснациональных компаний, оно перестает быть рыночным и становится общественно регулируемым.
Энгельс в свое время теоретически раскрыл, как »бесплановое производство капиталистического общества капитулирует перед плановым производством грядущего социалистического общества» . Последующая практика показала, что в действительности еще раньше, в порядке переходной ступени, бесплановое рыночное производство капитулирует перед плановым производством того же, капиталистического общества, постепенно теряя некоторые капиталистические признаки и приобретая социалистические. Этот процесс хорошо раскрыл в своих работах Дж. Гэлбрейт. В них он блестяще показал, что планирование »предрешено всем ходом развития экономики» и что »новый социализм навязывается обстоятельствами», самым непреодолимым из которых »является отсталое развитие рыночной системы» .